Четверг, 26 мая, 2022
НОВОСТИ > СООБЩЕСТВО > ИНТЕРВЬЮ > Алексей Волин: «Покажите мне ту журналистскую аналитику, за которую кто-то готов заплатить хоть две копейки»

Алексей Волин: «Покажите мне ту журналистскую аналитику, за которую кто-то готов заплатить хоть две копейки»

Заместитель министра связи и массовых коммуникаций Алексей Волин в своем ведомстве курирует сферу СМИ — именно его можно считать ответственным за формальное влияние государства на медиа. Ключевой инструмент — государственный бюджет, из которого на поддержку СМИ каждый год выделяются десятки миллиардов рублей. В интервью Алексей Волин рассказал о либерализации закона «О рекламе», перспективах платной подписки на контент и о том, как губернаторам следует финансировать региональные медиа. PlanetaSMI.RU выбрала из публикации самые яркие высказывания.

— Алексей Константинович, мы разговариваем в разгар бюджетного процесса. В бюджете есть традиционная статья о тратах на СМИ. В этом году они заложены в размере 73,4 миллиарда рублей. Это примерно на 8% меньше, чем в прошлом году. В следующем запланировано дальнейшее снижение. Но все равно это достаточно большие средства. Вас считают сторонником концепции, согласно которой медиа – это в первую очередь бизнес. Получается, что государственные медиа – это не очень хороший бизнес, раз им нужна такая большая поддержка?

— Не соглашусь, потому что данное утверждение делается без понимания того, на что идут эти деньги. Если мы проанализируем, то увидим, что они идут на вещи, которые бизнесом не являются. Прежде всего это распространение телесигнала в городах с населением менее 100 тысяч человек. <…>

Второе, на что идут средства, которые заложены в бюджет, — это обеспечение работы инфраструктуры цифрового телевидения. <…> Создать эту инфраструктуру без участия государства было бы невозможно, потому что по экономическим соображениям каналы опять остались бы в городах с населением больше 100 тысяч человек, а все прочие оказались бы без телевидения. <…>

— Львиная доля бюджетных средств, как обычно, уйдет на ВГТРК…

— Сразу же хочу сказать, что ВГТРК в значительной степени зарабатывает деньги само и оно абсолютно коммерчески успешно. Но в составе ВРГТК есть, например, канал «Культура», на котором нет рекламы. <…>

Кроме этого, финансируется «Российская газета», которая занимается публикацией актов органов власти, – на этом тоже сильно не заработаешь, а без публикации в газете они не вступают в силу.

— Насколько это актуальная норма, ведь можно уже перевести в интернет?

— Мы исходим из того, что рано или поздно это произойдет. Общая тенденция идет к тому, что постепенно публикации переходят в интернет, в том числе и в регионах. Мы уже настраиваем на это многие районные и региональные газеты, которые сегодня в значительной степени живут за счет того, что являются публикаторами. Мы говорим им: «Ребят, пожалуйста, не рассчитывайте на это как на источник стратегического развития». Конечно, органы власти рано или поздно придут к тому, чтобы публиковать все акты на своих сайтах. Сегодня, когда подавляющее большинство населения Российской Федерации является пользователями интернета, вполне можно публиковать все на сайте. Да, не все 100% населения имеют доступ в интернет, но и не все 100% населения покупают «Российскую газету». Те, у кого нет доступа в интернет, могут пойти в библиотеку, прийти на почту и зайти на сайт, если надо. <…>

— В последние годы в разговорах о международных отношениях, о поведении медиа часто используется термин «информационная война». Вы считаете, что Россия сегодня участвует в информационной войне? Ей объявлена война или она кому-то объявила войну?

— Абсолютно точно можно сказать, что действия на информационном поле ведутся не методами джентльменов в белых перчатках. Все разговоры о том, что необходимо ограничивать распространение российских каналов, не пускать куда-то российских журналистов, вносить представителей российских медиа в черный список людей, которым не даются визы, — это одна сторона. Вторая сторона, не менее отвратительная, заключается в том, что те люди, которые на международных конференциях и форумах критикуют российские СМИ за однобокое освещение событий, совершенно спокойно и открыто объявляют о том, что не будут публиковать результаты российской сборной на Олимпиаде в Рио-де-Жанейро. Это что, пример высокой журналистики? Это даже не манипулирование и не передергивание фактов, это откровенная позиция, что нам Россия не нравится, поэтому мы не будем писать о тех успехах, которых она достигает. Тут даже второго мнения нет. <…>

— Давайте поговорим про законодательство. У нас появилась новая Государственная Дума. Какие вопросы ей предстоит решать с законодательством в сфере СМИ? Есть ли в министерстве какие-то идеи, инициативы по внесению каких-то законов?

— Сегодня мы прежде всего исходим из необходимости либерализации закона «О рекламе». Считаем, что реклама должна быть расширена и дополнена.

— За счет чего?

— Алкоголь, рецептурные лекарства, БАДы. Возможно, потребуется снятие ограничений, связанных с образами детей, врачей и так далее. Мы полагаем, что сегодня, когда рекламный рынок находится в ситуации серьезной стагнации, нам необходимо расширить возможности по рекламе. Кое в чем нас услышали, в частности, были увеличены объемы допустимой рекламы для печатных СМИ с 40 до 45%. Мы надеемся, что и остальные наши предложения тоже окажутся услышанными.
002 znakcom 1095322 890x593
Фото: Тимофей Балдин

Вторая проблема больше не законодательная, а из правоприменительной практики. Мы считаем достаточно опасной тенденцией, когда в ряде регионов представители ФАС на местах пытаются любой материал на экономическую тематику расценить как «заказуху» или как скрытую рекламу. Дело доходит до смешного. Иногда средства массовой информации в регионах получают замечания или предупреждения за то, что они рассказали об открытии завода или булочной, в то время когда параллельно с этим совершенно спокойно публикуются материалы про новую модель iPhone или новую версию Windows. Мы исходим из того, что материал на экономическую тематику точно не должен рассматриваться как скрытая реклама, потому что реклама – это конкретное побуждение к приобретению товара, но никак не рассказ. Иначе мы просто убьем экономическую журналистику, она и так у нас находится не на самом высоком уровне.

Человек должен знать о том, что рядом с его домом открылась булочная, человеку интересно, что в его городе открылся новый ресторан, человек должен знать о том, что заработал новый завод и что появились новые игрушки, новая модель телевизора. Это то, что представляет из себя полезную и интересную информацию, достаточно рейтинговую.

Если говорить в целом про наши планы касательно законотворчества, мы проповедуем теорию нормотворческого минимализма. Она заключается в том, что, если можно обойтись без принятия какого-либо закона или законного акта, то лучше без них обходиться, а не грузить несчастного гражданина лавиной законов, постановлений, решений и так далее. Многие вещи можно сделать в рамках уже имеющихся законодательств.

— Существующий закон о СМИ, на ваш взгляд, соответствует реалиям времени?

— С учетом того, что в него ежегодно вносится большое количество изменений, — да. Он же не находится в том виде, в котором был принят в начале 1990-х годов, туда регулярно вносятся изменения, добавления.

— Некоторые изменения в законах — сейчас речь уже не собственно о «Законе о СМИ» — сильно ограничивают журналистов в их деятельности. Вы знаете, что есть проблема с описанием актов суицида, которая довела СМИ до абсурдных заголовков типа: «В области N одна девушка совершила кое-что из-за кое-чего».

— Суициды – это самая спорная вещь. В отношении наркотиков и детской порнографии у нас вообще не возникает спорных моментов. По суицидам — да, достаточно часто бывают спорные ситуации, хотя сейчас их стало меньше, потому что есть диалог между нами и представителями Роспотребнадзора, есть и попытки оспаривания в судах. Совершенно понятно, что если мы пишем о том, что человек свел счеты с жизнью, так как неизлечимо болел раком, это не является пропагандой самоубийства, а свидетельствует, скорее всего, о не самом благополучном положении в области здравоохранения.
003 znakcom 1095327 890x593
Фото: Тимофей Балдин

— Мне приходилось слышать от одного из сотрудников Роскомнадзора об идее обязать граждан, желающих обратиться с иском в СМИ, пройти через досудебную процедуру — воспользоваться правом на опровержение, которое дает закон о СМИ. В Роскомнадзоре говорят, что суды сегодня завалены исками от лиц, недовольных публикациями в СМИ, и гигантский иск Игоря Сечина к РБК — это только самое заметное.

— Есть идея такого закона, но, насколько мне известно, он не встретил большой поддержки со стороны законодателей и экспертов в области юриспруденции. Прежде всего в силу того, что, с их точки зрения, это искусственно ограничивает возможности человека. Это заставляет человека двигаться по определенной процедуре, лишая его конституционного права сразу же пойти в суд и оспаривать публикацию.

— Вы как заместитель министра смотрите на отрасль в целом. Как экономический спад влияет на СМИ? Уменьшается ли их количество в стране? Вы в свое время говорили в одном из интервью, что кормовая база для медиа значительно меньше, чем их количество. Что происходит с рынком сейчас?

— Рынок больше не становится, средств массовой информации становится меньше.

— Есть какие-то цифры, насколько уменьшается их количество?

— Приводить их бессмысленно, потому что они нам ничего не дадут. Невозможно сравнивать линкоры и байдарки. У вас может быть статистика о том, что стало меньше на 300 небольших газет, в которых работало в общей сложности, предположим, 500 человек. Но закрытие одного издания, в котором работает 1000 человек, окажет на рынок куда больше влияния.

Мы видим, что становится меньше новых средств массовой информации. Меньше «дутых» проектов, которые не базируются на бизнес-составляющей. Очень многие СМИ в свое время создавались просто «для прикола»: себя потешить, девушке любимой приятное сделать, почувствовать себя владельцем умов и судеб. Сейчас такого, конечно, стало значительно меньше.

Второе, что мы видим, – очень своеобразная вещь происходит с количеством людей, занятых в журналистике, в медиасфере. Кризис формально не привел к появлению большого количества безработных журналистов, но более глубокий взгляд и погружение в эту проблему показывают нам, что все не так просто. Журналист — не рабочий на заводе, который приходит на одно место работы и работает там целиком смену. Очень многие журналисты, особенно в регионах, работают на несколько изданий. Многие из них имеют какое-то одно место работы (и даже не всегда в журналистике), но подрабатывают в качестве фрилансеров также в нескольких изданиях. И формально человек остается в медиаиндустрии, но количество источников заработка у него снижается. Ни одну из этих вещей вам не покажет статистика — это то, что вы видите в ощущениях, в общении с индустрией. Перевести это на табличный формат совершенно невозможно.
004 znakcom 1095319 890x593
Фото: Тимофей Балдин

— В интервью «Слону» вы как-то сказали, что увеличение числа безработных журналистов должно положительно сказаться на качестве журналистики. По ощущениям, безработных журналистов, в том числе в Москве, стало больше. Качество выросло?

— Конкуренция возрастает, мы это чувствуем. Это должно будет принести свои результаты.

— Есть ли какие-то отдельные журналисты, которых вы выделяете и считаете высокопрофессиональными людьми?

— Да, есть. Могу назвать по направлениям, если на то пошло. Нравится Ева Меркачева в «Московском комсомольце», Миша Ростовский там же. Как колумнист — Георгий Бовт. В «Российской газете» хорошие журналисты, которые пишут по литературе, хорошие журналисты, которые пишут по медицине. Ну, Колесников всем нравится.

— В 2103 году у вас было знаменитое выступление на журфаке МГУ, после которого вы стали почти демонической фигурой для либеральных СМИ. Вы тогда напомнили про суровую правду медиарынка: что журналисты после выпуска будут работать «на дядю», который и говорит им, что нужно писать, а они пишут. Наверное, отчасти это так. С другой стороны, развиваются некие тренды, которые, может быть, меняют ситуацию. Развивается платная подписка, и появляется надежда у СМИ на большую независимость.

— И где это у нас платная подписка развилась? Назовите хоть один успешный пример.

— Ну тот же «Слон» — насколько известно, он существует на платной подписке.

— Да вы что? Успешная платная подписка? Еще про «Дождь» скажите.

— «Дождь», если я правильно понимаю, живет на другие деньги, хотя и у них подписка является источником поступления средств.

— И «Слон» живет на другие деньги. Нет у нас нигде платной подписки. Вот «Ведомости» пытались ввести платную подписку. Где эта платная подписка у «Ведомостей»? Все в открытом доступе уже. Не работает у нас платная подписка на информацию. И не будет работать.
0 znakcom 1095328 580x386
Фото: Тимофей Балдин

— Почему? В мире же работает.

— Во-первых, она и в мире не сильно работает. Во-вторых, для того чтобы платная подписка работала, вам необходимо каждый день иметь эксклюзив, которого нет ни у кого и который будет интересен вашим читателям. Сегодня этим не может похвастать никто.

— Ну, «Коммерсант» может, наверное? Там есть много эксклюзивной деловой и политической информации.

— Нет, не может. Если вы сопоставите газету «Коммерсант» с газетой «Ведомости», газетой «Известия» и еще рядом изданий, то вы увидите, что в 80% случаев они будут писать примерно об одном и том же. Если один закроет доступ к информации, вы сможете найти ее у другого.

— Что касается новостей — да, но есть же аналитика, есть колонки.

— Покажите мне, пожалуйста, ту журналистскую аналитику, за которую кто-то готов заплатить хоть две копейки.

— Я подписан на «Слон», я читаю их колумнистов, мне нравится.

— Я не готов платить за те размышления, которые есть в «Слоне». Они мило пишут, но это не то, что стоит денег.

— Есть еще одна тенденция, когда, используя развитие соцсетей, журналисты помещаются в самостоятельные СМИ, состоящие из одного журналиста. Есть пример Олега Кашина, который сам себе СМИ. Может быть, это дает надежду, что журналисты могут работать не только «на дядю».

— Могут. Я и говорил, что у журналистов есть два варианта. Вариант первый —работать на дядю, вариант второй – самому стать дядей. Кашин стал дядей сам себе. Кто-то стал дядей в рамках своей редакции или своего коллектива. Но если ты работаешь в редакции, ты должен делать то, что тебе говорит дядя-редактор. Если дядя-редактор получает деньги от дяди-издателя, дядя-редактор должен делать то, что ему говорит дядя-издатель.

— У нас как раз по закону о СМИ, на который вы ссылаетесь, учредитель отделен от редакции и не может вмешиваться в ее деятельность.

— И может денег не давать при этом. Если берешь деньги, соответственно, ты вступаешь в совершенно другие отношения.
001 znakcom 1095315 890x593
Фото: Тимофей Балдин

— Не так давно в Союзе журналистов России произошли изменения в руководстве и параллельно появилась еще организация, которая называется Профсоюз журналистов — независимая, составленная из журналистов небольших СМИ. Как вы оцениваете деятельность той организации и другой?

— Не знаю ни ту, ни другую и в ближайшее время знать не желаю.

— И даже Союз журналистов не знаете?

— Не знаю. Союз сбитых летчиков.

— Вопрос, который волнует регионы, — это траты на пиар региональных властей, губернаторов. Какова сейчас позиция министерства?

— Очень простая: мы исходим из того, что органы власти как в регионах, так и на федеральном уровне являются крупнейшими ньюсмейкерами. И если возникает необходимость писать об их деятельности за деньги, то это признак непрофессионализма в работе их пресс-служб или соответствующих подразделений, отвечающих за связи с общественностью. Деятельность любого губернатора, министра или главы региона точно должна освещаться за бесплатно.

Это не значит, что необходимо перестать давать деньги региональным средствам массовой информации, для которых дотации из региональных бюджетов зачастую являются серьезным источником выживания. Но эти деньги должны даваться опять-таки на внерыночные вещи, такие как пропаганда здорового образа жизни, программы по борьбе с наркотиками или патриотическое воспитание. Есть масса программ и масса вещей. Собственно, как мы это делаем на федеральном уровне: мы не даем деньги на освещение деятельности правительства Российской Федерации. Роспечать проводит конкурсы на социально значимые проекты: инвалиды, здоровый образ жизни, спорт, литература, культура и так далее — но не на начальников.

— Но вы же понимаете, на практике получится так, что деньги даются как бы на литературу, спорт и патриотическое воспитание, а на самом деле будет договоренность между региональными властями и какими-то СМИ о том, что «вы нас не ругаете», и так далее.

— У областных властей и так есть масса других способов воздействия на СМИ.

— Это самый действенный — дать деньги или не дать деньги.

— Вы же понимаете, что, когда деньги дали, за них надо отчитываться, поэтому в любом случае, если деньги из регионального бюджета пошли, то должно появиться определенное количество материалов на интересующую нас тему.

— Как правило, их публикуют для галочки и никакого читательского интереса они не представляют.

— Если так, это сказывается на рейтингах и позиции средства массовой информации, экономика которого начинает резко идти вниз. Все-таки наши средства массовой информации пытаются, стремясь в погоне за читателем, подавать материал интересно.

— Мне кажется, есть еще одно последствие. Это ограничение на государственные траты на пиар приводит к тому, что губернаторы начинают искать какие-то «серые» деньги на это и ввязываться во всякие отношения с бизнесом. А если речь идет о предвыборном периоде…

— Они стали значительно аккуратней в последнее время ввязываться в какие-то отношения с бизнесом — после некоторых историй, которые все наблюдали. Есть «серые» деньги и «черные» деньги, и есть некоторые формальные отношения, которые существуют в любом регионе. Да и не только в регионе, они и на федеральном уровне тоже существуют между средствами массовой информации и разного рода людьми, но они не всегда про деньги. Когда вы успешно занимаетесь пиаром, вы не договариваетесь об информации в обмен на деньги, вы договариваетесь об информации в обмен на информацию.

— Кстати, последний вопрос к вам именно как к опытному пиарщику, который еще Ельцину помогал выиграть выборы. У нас на носу президентская кампания — какой бы совет вы дали Кремлю по поводу медийной стратегии?

— Я за бесплатно советов не даю. А в силу той должности, которая у меня есть, деньги получать не имею права. Поэтому, чтобы не нарушать ни принципов, ни законодательства, ничего говорить на эту тему не буду.

Дмитрий Колезев

Источник

One thought on “Алексей Волин: «Покажите мне ту журналистскую аналитику, за которую кто-то готов заплатить хоть две копейки»

  1. Алексей Волин рассказал, почему вроде бы успешные телеканалы нуждаются в государственной поддержке, отчего в телевизоре столько агрессии и как губернаторам следует финанс?

Comments are closed.